Это была моя вторая охотничья весна.  В этот раз наша дружная  компания  расположились на берегу небольшой лесной речушки Сеплас. Я давно мечтал  добыть глухаря или, как еще его называют мошника ,  причем хотелось сделать это именно на току – ведь это классика русской охоты,  воспетая во многих охотничьих рассказах. Начитавшись их, я не раз представлял свой поход к токующему глухарю, к этой несомненно  самой крупной и самой  красивой охотничьей птице наших лесов. Есть что–то сказочное в этом посланце из глубины веков полностью теряющем слух во время весенней песни. Раньше мне приходилось встречаться с глухарями. Осенью я не раз спугивал их на лесных дорогах, куда они прилетали поклевать камешков. А вот увидеть весной, на току- не доводилось. Прошлогодняя попытка не увенчалась успехом. В тот раз вместе с Алексеем – бывалым охотником еще затемно пришли на глухариный  ток. Дул сильный ветер, и моросил мелкий дождь. – не самая лучшая погода для такой охоты. Наверное, поэтому  глухари не пели в тот раз, и мы впустую прогулялись по утреннему лесу.

На этот раз шефство надо мной  взял Леонид, обладающий недюжинной  физической силой, зорким глазом и ружьём ИЖ-27  с великолепным боем как дробью так и пулей, пользующийся заслуженным авторитетом на загонных охотах. Редкий  лось,  вышедший на его номер, уходил от него  живым. А еще Леонид любит делиться охотничьим опытом с молодыми охотниками. Вот и сейчас, прихлебывая чай у потрескивающего костра, он сказал, что недалёко находится глухариный ток и завтра мы обязательно туда сходим.

Еще в полной тьме Леонид толкнул меня в плечо:

-Володя, вставай –   нам пора !

Темнота окутывает лагерь  и только пламя разгорающегося костра освещает темноту. Ярко мерцают звезды в черном небе.

-Самая лучшая погода ,- с жаром говорит Леонид – Сегодня обязательно играть должен!

Поеживаясь  от холода, подсаживаюсь ближе к огню и пью горячий чай. Быстро собравшись, отправляемся на ток. Путь наш лежит  через сосновый бор. В охотничьей литературе я читал, что глухариный ток обычно находится в непроходимом месте – чаще или на болоте. Здесь чисто как в городском парке. Вековые сосны выросли  на песчаной  гриве у реки. Мягкий мох скрадывает шум  от шагов и если бы не мелкие сухие веточки, можно было идти по нему совершенно неслышно. Леонид уверенно чуть «в развалку» быстро шагает по ночному  лесу. Он  всю жизнь проохотился в здешних краях и поэтому чувствует себя как дома.  Я считаю себя неплохим ходоком, но сейчас еле успеваю за ним. Минут через тридцать такой хотьбы  мой  проводник останавливается на небольшой полянке у поваленной ветром сосны.

-Давай сядем здесь- послушаем,- говорит мне Леонид , указывая на лежащее дерево.

Снимаем с плеч ружья и садимся. Напарник закуривает. Звенящая тишина окружает нас. Проходит несколько минут томительного ожидания. Я никогда не слышал, как токует глухарь и поэтому неудивительно, что первым его услышал Леонид.

-О, заиграл!- улыбаясь, шепчет он, показывая рукой направление. Чутко вслушиваюсь и тоже начинаю различать редкие :

- Тэк, тэк, тэк.

Не знаю – глухарь запел громче , или слух подстроился под него, а наверно  - все вместе .И вдруг в темноте леса раздается резкий звук похожий на скрежетание кровельного железа .

- А вот это его песня – негромко поясняет Леонид,

 –Под неё и подходи, сейчас глухарь ничего не слышит!

Внезапно скрежет заменяется  привычным уже тэканьем.

- Видишь как быстро ! – продолжает объяснять Леонид – всего два прыжка под песню сделать успеешь, ну максимум- три. Лучше не спеши-  обязательно подшумишь.

Левее от нас запел еще один глухарь.

-Ну, Володь , иди к первому, а я попробую взять второго. – командует более опытный товарищ.

Начинаю подход. Чутко вслушиваюсь и по инструкции под песню прыгаю. И тут начинаю различать,  что токуют одновременно три глухаря. Стою на перепутье, не зная  к которому лучше пойти. Тот что справа вроде громче поёт: значит он ближе, к нему и буду подходить.  Глухарь всё ближе, ближе!!! И вот не задача – лесной певец расположился за широкой просекой. Начинает рассветать и проскочить открытое место незамеченным  вряд ли получится - ведь глухарь только глохнет во время песни, а зрение у него никуда не пропадает.

Начинаю подход к другому солисту. «Наверно он далеко,»- подумал я и, нарушая правила, решил просто подойти к нему поближе, не тратя время на остановки во время перемолчек. А там уж начать прыгать строго под песню. Неожиданно  шагах в двадцати с сосны с грохотом срывается мой несостоявшийся трофей. От неожиданности замираю на месте, мысленно кляня себя за самоуверенность. Проходит несколько минут, и тут слышу того - третьего петуха: оказывается -  он не улетел.

«Ну что, ж осталась– третья попытка . Её-то  не упущу!»-азартно думаю я. И теперь действую строго по инструкции: тэкает- стою , точит -прыгаю два раза и замираю, в какой бы неудобно позе не застала меня очередная пауза в песне. В той стороне леса, куда ушел Леонид , слышу глухой хлопок выстрела, приглушённый расстоянием. Похоже, Леонид «опушился» - добыл глухаря – радуюсь я за друга. А «мой» певец  где-то рядом, я  остановился и внимательно осматриваю деревья. И вот, наконец, вижу своего визави. Почти на самой верхушке сосны замечаю тёмное  пятно, которое шевелится в такт глухариной песне. Перебегаю от дерева к дереву, прикрываясь ими, сокращаю расстояние. Остановился отдышаться за толстой сосной.  Но я не запыхался от быстрого бега, нет - меня трясет от нервного возбуждения - от близости исполнения мечты. Отсюда до мошника  шагов тридцать, ближе не подойти –там открытое место , поэтому стрелять надо от сюда.

Теперь могу хорошо рассмотреть глухаря, картинно устроившегося на толстой корявой ветке. Он весь  черный на фоне уже светлого неба и только небольшое пятно белеет на крыле,  как эполет на плече русского генерала. Да нет, пожалуй, не генерал, а сам император сосновых боров во всём своём величии предстал предо мной.  В тиши ночного леса  государь самозабвенно поёт свою весеннюю песню любви. Развернув веером свой шикарный хвост, он вытянул шею к восходящему солнцу и выводит колено за коленом. У него  серо-желтоватый мощный клюв. От одного вида такого грозного оружия, наверняка, многие самцы отказывались от поединка. Осанистая борода подрагивает в такт песне, когда он начинает точить, словно волны прокатываются по мощному горлу. Вроде бы простые звуки песни завораживают, в них есть что-то сказочное, идущее из глубины веков. Плавно- без щелчка  отключаю предохранитель и  ловлю  мушкой ружья правый бок реликтовой птицы. Сколько весен встретил этот глухарь? Судя по его размерам и тому, как уважительно держатся от него на расстоянии другие петухи - немало. Сейчас грохот моего выстрела разорвёт  покой  нарождающегося утра и лесной гигант, ломая сосновые ветки, камнем упадёт на мягкий мох. Затаив дыхание, слушаю первобытную песню и понимаю – его время еще не пришло. Он будет жить, а у меня вместо пустоты от исполненного желания, останется мечта, которая в другой раз приведёт меня на ток для встречи с этой сказочной птицей. Опускаю ружье и стою завороженный дивным видением, подаренным природой.  Сколько проходит времени – полчаса или десять минут? Глухарь замирает  и  с шумом взлетает. Провожаю его взглядом и шепчу  ему вслед:

-Удачи тебе, Император! Пусть лесной дух хранит тебя от врагов!

Теперь уже не таясь,  иду назад. Утро уже полностью вступило в свои права. Полностью рассвело. Лес наполнился песнями пичуг: исчезло молчаливое очарование сумерек. На поваленной сосне сидит  довольный Леонид, докуривая сигарету. Добытый глухарь    чернеет  у его ног.

- Чего не стрелял? Подшумел?- спрашивает у меня удачливый охотник.

- Да,- отвечаю ему, стыдясь признаться, что у меня не поднялась рука выстрелить в «императора».

- Ну ничего – в следующий раз добудешь, - успокаивает он меня.

- А мне пришлось в лёт стрелять. Ветка под ногой хрустнула, он и полетел, только недалекооо,- самодовольно продолжает Леонид.

 После той охоты мне больше не приходилось бывать на глухариных токах. Но мечта добыть весеннего  мошника осталась. Как сказал один мудрец : «Ожидание смерти- страшнее самой смерти». Я бы перефразировал по другому: «Ожидание исполнения мечты- слаще самой мечты». Может как раз в этом и суть самой охоты, которая, как известно, всё то, что до выстрела?