Вторую неделю Сергей Дорожкин жил один, потому что ему хронически не везло с женщинами. А может, женщинам не везло с Дорожкиным? Возможно, хотя Серега мужик видный, нет еще сорока, крайняя плоть его работала вполне исправно, не алкаш какой-нибудь, хотя изредка выпивал в дружеской компании. Работал на заводе и по нынешним меркам зарабатывал вполне прилично. То есть, на жизнь хватало. Но, тем не менее, его пятая по счету пассия, стервозная брюнетка Люся, недавно ушла. Она собрала свои немногочисленные пожитки, и презрительно дернув плечиком, ушла, не проронив ни слова, демонстративно громко хлопнув входной дверью.

– Она ушла безмолвно, по-английски… – с облегчением вздохнул Дорожкин и улыбнулся.

С Люсей Серега пожил почти пять месяцев. Женщина красивая, стройная и по ночам доводила Серегу до умопомрачения… Но покладистым характером ее Бог не наделил. Стервозная, язвительная натура. Почти каждый день Люся раздувала скандалы из ничего, а вечером, перед тем, как лечь в постель, она превращалась в невинную кроткую душечку. Лед в душе Сергея плавился, и они с Люсей падали в бездну любовных утех. И вот все закончилось, чему Сергей Дорожкин был откровенно рад. «Ну, уж хватит, – думал он, – лучше иметь приходящую любовницу, так проще. Никаких обещаний, никаких обязательств». Кроме небольших подарков, естественно, и интимного ужина при свечах.

На производстве, где трудился Дорожкин, к разводу Сергея, если это можно было назвать разводом, коллеги отнеслись по-разному. Кто-то сочувствовал, кто-то незлобиво подшучивал, но Дорожкин оставался равнодушным к их словам. Главное в его жизни свершилось – он получил свободу.

Как-то ему пытались сосватать молоденькую белокурую повариху Юлю, но Дорожкин, оценив взглядом девушку, отказался.

– Серега, да ты только посмотри на нее – кровь с молоком, – с восхищением говорил Женя, друг Дорожкина. – Не замужем, к тому же…

– Женя, – перебил друга Дорожкин, – прекрати свою пропаганду. Как друга прошу. Хоть ты не будь свахой.

– Дело хозяйское, – пожал плечами Евгений и стал молча доедать жаркое, искоса посматривая на соблазнительную Юлию. Он не понимал, почему его друг отказался от такого сокровища.

Минуло месяца четыре с той поры, как Дорожкин получил желанную свободу. Все шло как по маслу. Сергей все же нашел приходящую любовницу, и его теперь все устраивало в этой жизни: любовные утехи и отношения, небольшие, но приятные подарки и ужин при свечах…

 

Пришла пора Королевы осени, когда золотом стелились опадающие с деревьев листья и таинственно шуршали под ногами в тиши притихшего городского парка, навевая приятные мысли, и успокаивали душу.

Лена (приходящая любовница Сергея) уехала в Нижний Новгород проведать родителей. На прощание она подарила своему любовнику сказочную ночь и обещала вернуться через неделю, максимум через две.

Все шло хорошо, слажено и ничто не предвещало Дорожкину осложнений в его жизненном положении. Но неожиданно все перевернулось с ног на голову, и жизнь Сергея превратилась в сущий кошмар.

Как-то раз на Серегу напала бессонница. Половину ночи он маялся, ворочаясь с боку на бок, но никак не мог уснуть. Он пытался считать ягнят до ста и в обратном порядке, курил, пил снотворное, даже поел, но сон, как назло, не приходил.

В половине второго ночи Дорожкин курил очередную сигарету, стоя у окна на кухне. Двор был пустынным, лишь свет люминесцентных фонарей безмолвно освещал притихшие ночные окрестности.

Неожиданно к подъезду подкатил массивный черный джип с тонированными стеклами. Из машины вышли три мужика: все трое в длинных черных пальто, в черных широкополых шляпах и у каждого мужика на шее висел белый шарф. Мужики были здоровенные, как говорят сажень в плечах, этакие квадратуры в шляпах. «Словно братья-тройняшки», – отметил про себя Дорожкин. И в мыслях сразу возник вопрос – к кому эти квадратуры приехали поздней ночью? Одиноких женщин в подъезде не проживает. «Если только баба Аня», – усмехнулся Дорожкин. Хотя… пару месяцев назад поселился какой-то тип на пятом этаже. То ли квартирант, то ли купил квартиру. Похож на «крутого» или на бизнесмена, в крайнем случае. Женат, есть маленькая дочь. «Если только к нему», – подумал Сергей. Но, в общем-то, ему было без разницы, кто к кому приехал и по каким делам, пусть даже ночью.

Трое в черных пальто и шляпах вошли в подъезд, Дорожкин определил это по тому, как негромко хлопнула металлическая дверь подъезда. Взгляд Дорожкина скользнул по джипу. Мрачновато-черный, безмолвный, словно предвестник чего-то ужасного. У Сергея даже похолодело внутри. Свет уличных фонарей отражался от безупречной полировки автомобиля каким-то призрачным мертвенно-бледным цветом. Все это настораживало и навевало пугающую таинственность. «Черный катафалк, – подумал Дорожкин и тут же отбросил нахлынувшие мысли. – Вот, дьявол, ну что за мысли?! Почему именно катафалк?» Но черный джип действительно был похож на катафалк. Истлевшая сигарета обожгла пальцы и Дорожкин, негромко чертыхнувшись, бросил окурок в пепельницу. «И вообще, чего я здесь торчу?» – спросил он сам себя, и отправился, было спать, но вдруг услышал, как хлопнула дверь подъезда. Любопытство пересилило, и Дорожкин снова подошел к окну. Три квадратуры в шляпах несли что-то длинное и тяжелое, похожее на сверток, завернутый в черный полиэтилен. Завернутое в полиэтилен было мягким на вид, оно то и дело прогибалось, норовило выскользнуть из рук и квадратурам, похоже, было неудобно нести это что-то. «Господи, – в страхе подумал Дорожкин, – там же человек… человеческое тело…» Квадратуры не без труда погрузили сверток в джип. Вдруг один из них повернулся и, подняв голову, посмотрел вверх на окна квартиры Дорожкина. Сергей в ужасе отпрянул от окна. Нечаянно он наступил на хвост кошке, которая коротко и истошно взвизгнула от боли. От внезапного визга кошки Сергей качнулся в сторону и, потеряв равновесие, упал на пол, больно ударившись локтем о край кухонного стола. Но тут же быстро вскочил на ноги. Внезапно его заколотило. Нервная дрожь била так сильно, что стучали зубы.

– Господи, – задыхаясь, шептал Дорожкин, сотрясаясь от дрожи, – они видели, что я видел… Тьфу ты! Они видели… Господи, теперь они знают, что я все видел и сейчас придут ко мне… за мной».

Заурчал мотор джипа, мягко закрылись дверцы машины, и она плавно тронулась с места. Сергей видел, как свет фар метнулся от угла соседнего дома в сторону. Через несколько секунд все стихло. Дорожкин осторожно приблизился к окну и с опаской выглянул, прячась за тюлевой шторой. Двор и дорога были пустынны. Нервная дрожь не проходила, но Сергей стал успокаиваться, поняв то, что опасность его миновала. Сергей с трудом закурил, потому что руки тряслись так, что если бы он держал стакан воды, то вода непременно расплескалась бы по полу. Дорожкин присел на табурет и с жадностью вдыхал сигаретный дым. Относительно успокоился он лишь минут через пятнадцать, и только тогда появилась способность мыслить логически.

Дорожкин положил потухший окурок в пепельницу и еще раз с опаской выглянул в окно, чтобы убедился, что черного джипа у подъезда нет, и только после этого лег в постель. «Почему я решил, что в том свертке человеческое тело? – размышлял Сергей. – Да мало ли что там могло быть. Тюль, шелк, бархат… Черт с рогами, в конце концов! Все что угодно там могло быть запаковано. Сейчас все подряд занимаются бизнесом. И с чего я взял, что тот «шкаф» в черном пальто посмотрел именно на мое окно? Я и сам часто смотрю на чьи-то окна, когда иду по улице. Не-ет, это Люська, стервоза черноволосая, довела меня до нервного срыва, мать ее…»

Через некоторое время на Дорожкина подействовало ранее принятое снотворное, и он уснул, погрузившись в течение мрачных тревожных снов.

 

Прошло несколько дней, и Дорожкин окончательно успокоился, приняв недавнее ночное событие за случайное недоразумение. Но он ошибся.

Возвращаясь из магазина, Сергей присел на лавочку у подъезда покурить, а рядом тихо судачили соседки. Из их разговора он понял следующее: действительно, на пятом этаже жила семья из трех человек – муж, жена и ребенок. Хозяева квартиры занимались каким-то бизнесом. Жена на несколько дней уехала в командировку, муж занимался делами на месте, а ребенок временно жил у бабушки с дедом. Возвращаясь из командировки, женщина связалась с мужем по мобильнику, но телефон мужа почему-то оказался отключенным, что несколько удивило женщину. Приехав, домой она обнаружила, пустую квартиру. Женщина еще раз попыталась связаться с мужем, но попытка оказалась безрезультатной. Тогда она стала обзванивать родственников, друзей и знакомых – мужа нигде не было. Мало того, его несколько дней не было на работе. Тогда она стала обзванивать морги и больницы, но пропавшего человека не было и там. Подождав до вечера, женщина заявила в милицию о пропаже мужа.

«Вот тебе тюль и бархат, – мрачно подумал Дорожкин и пошел домой. – А тот бугай точно видел меня в окне, – продолжал думать Сергей, медленно поднимаясь на свой этаж. – И за каким дьяволом в ту ночь я стоял у окна?»

На следующий день ничего не значащее событие совсем выбило Дорожкина из нормальной жизненной колеи.

Утром, как обычно, он шел на работу. Стоял на переходе без светофора и ждал, когда проедут машины. Вдруг рядом остановился черный джип. Водитель решил уступить дорогу пешеходам, но Дорожкин истолковал это по-своему. В испуге он отпрянул, оступился и упал на асфальт. Водитель вышел из машины.

– Эй, парень, с тобой все в порядке? – участливо спросил он, подходя к Сергею.

Но тот в испуге вскочил и, спотыкаясь и оглядываясь, бросился бежать.

– Больной какой-то, – недоуменно пожал плечами водитель джипа, сел в машину и уехал.

Вечером этого же дня Дорожкин снова стоял на переходе и по слепой случайности у перехода остановился тот же джип, уступая дорогу пешеходам. Дорожкина даже в жар бросило, и он без оглядки бросился бежать. «Следят, – лихорадочно думал Сергей. – Ждут момента, когда меня можно схватить без свидетелей».

В безопасности Дорожкин почувствовал себя только тогда, когда закрыл дверь своей квартиры на все три замка. Он присел на тумбочку, обхватил голову руками и застонал:

– Господи, ну за что мне все это? И почему все происходит именно со мной?

Немного успокоившись, Дорожкин стал рассуждать: «Нужно пойти в милицию и все рассказать? – И тут же опроверг свою идею. – А что я расскажу? Ну… расскажу все, что видел той ночью. А чем я смогу подтвердить свои показания? Ничем. Хорошо, пропал сосед, это факт. А чем я смогу подтвердить наличие джипа-катафалка и квадратур в черных шляпах и пальто? Ничем, всего лишь словами, а слова для милиции – пустой звук».

С тех пор прошло месяца два и с Дорожкиным больше ничего не происходило. Соседа с пятого этажа так и не нашли, зато на третий этаж въехал новый жилец. С новыми соседями Сергей старался не контактировать. Скорее всего, потому что не хотел обретать назойливых знакомых, или какого-нибудь любителя выпить в дружеской соседской компании, от которого потом не отвяжешься, поэтому в дальнейшем не знал, что за человек поселился в их подъезде и кто чем занимается, тоже не знал. Можно, конечно, поинтересоваться у всезнающих соседок, но Дорожкину все это было ни к чему.

Постепенно жизнь Сергея вошла в привычную колею, и он забыл о черном джипе и о квадратурах в длинных черных пальто и  широкополых шляпах.

 

Наступила зима. Волшебная пора, когда деревья покрывались ослепительно-белым инеем и блики солнца играли, переливаясь, в кристалликах микроскопических льдинок. Отношения Дорожкина и Лены продолжались. Они умели не надоедать друг другу, и это устраивало обоих любовников. Ясными погожими днями Сергей с Леной выбирались на прогулку в парк и подолгу гуляли, наслаждаясь зимним очарованием природы.

Как-то раз, когда любовники слегка замерзли и собирались пойти домой, невдалеке остановился черный джип. Сергей тоже остановился и стал пристально всматриваться, пытаясь рассмотреть сидящих в машине. Но сквозь тонированные стекла ничего не смог рассмотреть.

– Ты чего, Сереж? – встрепенулась Лена, заметив тревогу Дорожкина.

– Нет, ничего, – улыбнулся он, – пошли домой.

– Это кто-то из твоих знакомых? – допытывалась девушка.

– Я сначала так подумал, но перепутал, – солгал Дорожкин. Ни к чему было посвящать Лену в какие-то мистические и, возможно, неправдоподобные события.

И они направились домой. Сергей украдкой повернулся, но черного джипа на прежнем месте не было. «Черт, прямо наваждение какое-то, – подумал Сергей. – Да мало ли черных джипов ездят по городу». Но интуиция подсказывала, что из этого черного джипа наблюдали именно за ним. Дорожкин заметил, что Лена время от времени посматривает на него, как будто чего-то ждет. «Наверное, ревнует, – решил Сергей. – Скорее всего, подумала, что за нами наблюдает какая-нибудь моя бывшая любовница».

– Алена, я знаю, о чем ты сейчас думаешь, – улыбнулся Сергей, обнимая девушку. – Но это не верно. Ты мне не веришь?

– Верю, – вздохнула девушка и встрепенулась. – А о чем я думаю?

– Скорее всего, ты подумала, что за нами наблюдает какая-нибудь моя бывшая любовница, – ответил Дорожкин, глядя на девушку.

– Ты что, мысли читаешь? – смутилась Лена. – Да, сначала я так и подумала.

– А сейчас?

– Да нет уже, – пожала плечами Лена. – Глупо все это. Ты прости меня. Только вот… – она запнулась.

– Что?

– Что-то не понравилось мне в той машине.

– Что именно? – насторожился Дорожкин.

– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Посмотрела на этот джип, и холодом от него повеяло. Мрачный он какой-то, злой что ли.

– Это потому что он черного цвета, – улыбнулся Сергей. – А черный цвет – это строгость, что-то связанное с трауром. Ну, ты понимаешь, черный цвет есть черный цвет и мне, кажется, он лишен какого-нибудь поэтического и художественного очарования. Хотя, по-моему, и в черном цвете есть что-то такое, что притягивает и завораживает.

– Да ты прямо поэт, – очарованно удивилась Лена. – Ты еще никогда не говорил так красиво. Давай побежим? – предложила девушка и посмотрела на партнера. – А то что-то холодно стало, – и они, взявшись за руки, побежали.

«Если это те люди, – думал Дорожкин позже, – то, что они хотят от меня? Предупреждают о том, чтобы я помалкивал и дают понять, что я всегда доступен для них, если что? Если бы они захотели избавиться от нежелательного свидетеля, то, думаю, у них не возникло бы проблем. Скорее всего, дают понять, что я под контролем». И все-таки Дорожкин пытался убедить себя в том, что встречи с джипами всего лишь случайные совпадения. Вряд ли убийцы стали бы рисковать понапрасну.

Близились новогодние и рождественские празднества, и Дорожкин готовился к ним, так как они с Леной решили провести вместе все зимние каникулы. Сергей отметил, что стал привязываться к этой девушке, а это могло закончиться супружеством. И тут он понял, что возможно сам стремится к этому, да и Лена стала относиться к их встречам как-то иначе. «А что, – вдруг решил Сергей, – может сделать ей предложение?»

За неделю до нового года Дорожкин снова оказался во власти бессонницы. Такое с ним случалось нечасто, но временами, при эмоциональном всплеске или в стрессовых ситуациях, бессонница обволакивала Дорожкина, и с этим приходилось мириться.

Сергей стоял на кухне у окна, и не спеша, курил, с прищуром посматривая, как плавно кружились снежинки в свете уличных фонарей. Сергей грипповал, имея в наличии больничный лист, поэтому бессонница не расстроила его, давая насладиться мыслями, что днем Сергей наверстает упущенное. Только Дорожкин успел затушить окурок, как по зданию соседнего дома мелькнул свет фар и к подъезду медленно подъехал черный джип. Он остановился и несколько секунд стоял безмолвно, словно чего-то ожидая. Сергей, как парализованный, стоял у окна, не в силах сдвинуться с места. Из машины вышли трое в длинных черных пальто нараспашку, в широкополых шляпах, в белых шарфах и гуськом направились к подъезду. «Снова черный катафалк», – отрешенно подумал Дорожкин. Он слышал, как негромко хлопнула дверь подъезда. Наконец оцепенение спало, Сергей метнулся к кухонному столу, выхватил из ящика топорик для рубки мяса и вжался в стену. Так он стоял и ждал. Но ничего не произошло, в дверь его квартиры никто не позвонил. Очнулся Дорожкин лишь тогда, когда хлопнула дверь подъезда. Как заколдованный, против своей воли, Сергей направился к окну, в этот раз он смотрел сквозь вуаль тюля. Трое, как и в прошлый раз, вынесли массивный черный сверток, с трудом затолкали его в машину. Затем сели сами. Последняя из квадратур, прежде чем сесть в машину, повернулась, посмотрела на окно, где стоял Дорожкин и, как показалось ему, приветливо помахала рукой. Ноги Сергея ослабли, и он опустился на корточки. Послышался шум мотора, и через несколько секунд все стихло. Теперь Дорожкин убедился, что квадратуры знали о существовании нежелательного свидетеля. «А может, мне показалось, что тот мужик помахал рукой именно мне? – с надеждой подумал Сергей и тут же опроверг свою надежду. – Тогда кому? И кто же на этот раз оказался их жертвой?» Мгновенно все радужные мечты и планы канули в прошлое, даже появилось ощущение, что никакого будущего уже не будет, останется только прошлое. «Значит тот черный джип в парке не случайность, меня действительно держат под контролем. Или они дали понять, если я что-то задумаю против них, то они расправятся с Леной?» Дорожкин поднялся, положил топорик на стол и, пошатываясь, пошел в комнату.

 

В этот раз пропал сосед с третьего этажа. Почти та же история, что и с соседом на пятом этаже. «Наш подъезд, как заговоренный на зло, – размышлял Дорожкин. – Кто эти люди, разъезжающие на джипе-катафалке? Киллеры, мафия?»

Через несколько дней Дорожкин услышал в троллейбусе разговор о черном джипе, о людях в длинных черных пальто нараспашку, в широкополых шляпах и в белых шарфах. Как будто их видели в соседнем микрорайоне, граничащем с тем районом, где живет Сергей. Видели ночью и также они выносили большой черный сверток. «Что у них другой одежды нет что ли? – ничего не соображая, думал Дорожкин. – Зимой и летом одним цветом. Похоже, это какая-то банда, которая ловко орудует в городе. Но в нашем подъезде больше нет людей, занимающихся бизнесом», – с неким злорадством отметил он. Сергей не замечал, что мешал людям, которые не могли пройти по салону троллейбуса и, в конечном счете, проехал нужную остановку.

Новый год прошел вяло и скучно. Дорожкин объяснил это Лене своим заболеванием гриппом, хотя никакого гриппа не было. Лена, вероятно, расценила обстоятельства по-своему и не стала долго задерживаться у своего любовника.

Неделю спустя Сергей ночевал у сестры. Они засиделись допоздна, и сестра настояла на том, чтобы брат остался на ночь. Ночью Дорожкин встал покурить и к его ужасу, здесь тоже повторилась старая картина. К подъезду подъехал черный джип, из которого вышли уже знакомые Сергею квадратуры и через десять-пятнадцать минут они уже выходили с объемным черным свертком. Как и в последний раз одна из квадратур повернулась, прежде чем сесть в машину и приветливо помахала Дорожкину рукой. Сестра жила на втором этаже, но в этот раз Сергей даже не прятался, а молча наблюдал за квадратурами. С этого момента Дорожкин понял, что обречен, что ему подписан смертный приговор. Но было уже все равно, Сергей устал бояться и трястись от ужаса.

С этого момента Дорожкин в любое время ожидал гостей уже по свою грешную душу. Он представлял себе, как ему свернут шею или задушат, а может, зарежут и запакуют в черный полиэтилен, а потом к кому-нибудь подхоронят в свежевырытую могилку. И он, Дорожкин, также безвестно пропадет, как и многие другие несчастные. «Даже могилы для родственников не будет», – мрачно подумал Сергей. И ему стало так жалко себя, что он заплакал, но, скорее всего Дорожкин плакал от бессилия что-либо сделать, он не мог противостоять более сильному. «Но почему, собственно? – неожиданная мысль озарила Сергея. – Я же не овца, которую ведут на закланье».

 

Черный джип медленно подъехал к подъезду, в котором жил Дорожкин. Сергей стоял у окна и наблюдал. Как и обычно, через несколько секунд из машины вышли уже знакомые ему квадратуры в длинных черных пальто, в широкополых шляпах и в белых шарфах. Как по команде они подняли головы и посмотрели на окно Сергея. Дорожкин вздохнул и медленно пошел в ванную. Достал из шкафчика опасную бритву и закатал рукава рубахи. Когда в замке послышалось шевеление и поскребывание, Дорожкин полоснул себя бритвой пор венам и присел на табурет. Кровь струями брызнула из вен, разливаясь на кафельный пол и стены. Он слышал, как почти бесшумно открылась дверь, и кто-то тихо вошел в прихожую. «Нет, ребята, – злорадно улыбнулся Сергей, – я не ваш. Не вам выносить меня отсюда». Дверь в ванную осторожно приоткрылась, но Дорожкин уже лежал на окровавленном полу, потеряв сознание.