...Вы спрашиваете у меня, помню ли я запахи Родины.
Я помню их все до одного.
Это запах полыни, растёртой в ладонях жарким летним днём.
Это запах лепестков чайной розы в висящем над костром чайнике.
Это запах тонко нарезанного сала, лежащего на ломте свежего хлеба, принесенного из станичной пекарни.
Это сладковатый дух, идущий от берёзовых поленьев, горящих утром в печках казаков из Станицы Луганской.
Это запах умопомрачительного борща, сваренного бабушкой Лизой.
Это
запах воды Северского Донца и крепкий рыбный запах от сетей, сложенных в
долблёнке сторожа той самой сине-дощатой турбазы, где однажды летом я
полюбил свою Нинку.
Это запах городской пыли,
прибитой случайным летним дождиком, это запах нагретых за день стволов
вишнёвых деревьев в маленьком садике под окнами моего дома.
Это
запах рогожи в самом страшном месте нашего двора – в подвале дома,
никогда не освещавшегося и всегда сырого, в который дети ходили «на
спор» - кто окажется самым смелым - и, пройдя почти тридцать метров в
полной темноте, принесёт в доказательство своего бесстрашия лоскут от
сваленных в его конце рогож.
...Конечно,
запахи родины никогда не забудутся. Мне иногда кажется, что только на
чужбине можно по-настоящему понять, кем ты был для своей Родины и чем
она была для тебя самого.
Для меня она – это не та официальная и далеко не всегда справедливая страна, которой ты должен быть «обязан по гроб жизни».
Сегодня я свободен и никому ничего не должен – все свои долги я уже раздал.
Я
начал их раздавать давно и раздавал всю свою жизнь: сначала родителям
до самой их кончины, потом – «партии и народу», - пока партия не
приказала "долго жить", друзьям-товарищам, любимым и не очень любимым
женщинам, а когда вдруг оказалось, что я со своим чувством долга стал
выпадать из обоймы быстро меняющегося мира, понял – я перестал быть
нужным своей Родине.
Вы замечаете из
окна своей быстро мчащейся по Москве машины, сколько таких же, как и я,
ставших вдруг не нужными, тихо семенит по её улицам? Сколько вдруг
появилось бледных стариков и старух, незаметно проходящих мимо вашей
новой жизни? Вы никогда не интересовались, отчего вдруг стали, как
грибы после дождя, расти новые кладбища на окраинах городов?
...Служить нынешним её хозяевам я не хочу и не буду. И детям своим закажу.
Слишком мы с ней разные.
И, как оказалось, у нас с ней разные понятия о том, что такое Родина.
Так
что у меня осталась не "Родина", а "родина" с маленькой буквы – это то
место, где я родился и запах которого помню и никогда не забуду.
Так что для меня это слово, будь оно написано хоть как, всё одно означает "родительский дом".
...Вы
наверное уже читали в моих последних стихах своеобразное признание в
любви к родине: я этим произведением подвёл черту в споре с самим собой:
Неласковой бывала ты со мной,
И оттого нет горечи разлуки.
Но почему же снятся мне порой
Российским снегом вымытые руки?
Прощайте.
на земле этой!
